Егор Платонов: «Мой кумир? В зеркале его вижу каждый день»

«Платонов, от тебя уже шайба плачет!»

– Егор, нравится ли тебе в Лиде?

– Все отлично, коллектив вообще прекрасный. Город, конечно, маловат, зато прикольные парки здесь. Классный замок: один раз был там, понравилось очень. Есть небольшие отличия, если сравнивать с Россией. Не только Лида, но и другие белорусские города очень чистые. Да и люди очень-очень добрые. У нас, в России, чуть грязнее, хотя по родине скучаю все равно.

– В чем проявляется эта доброта?

– Вот пример. Когда только-только приехал в Лиду, еще не знал даже, где можно покушать. Подошел к первому встречному мужику, спросил у него. Он шел совсем в другую сторону, но развернулся, провел меня до кафе, зашел туда и говорит: «Девчонки, накормите пацана. А то он не местный». По пути разговаривали с ним, как будто знакомы уже лет десять. В общем, даже в общении разница видна. Люди всем сердцем готовы тебе помочь.

– Как свободное время проводишь в Лиде?

– Даже не знаю, где здесь можно интересно провести свободное время, поэтому стараюсь больше тренироваться, развиваться. Вот книгу начал читать по вечерам – Филип Котлер «Основы маркетинга».

– Это как-то связано с тем, чем хочешь заниматься в будущем? Или просто для самообразования?

– Так, для самообразования. Хорошая фундаментальная книга, нужно и в этой сфере разбираться чуть-чуть.

– Ты часто занимаешься и вне тренировок. Это из-за того, что в свободное время делать нечего, или из-за желания совершенствоваться?

– Мне в «Авто» то же самое говорили. Шутили: «Платонов, от тебя уже шайба плачет. Платонов, иди отдохни». Я думаю, что успех приходит только через большую работу, просто так ничего добиться нельзя. Поэтому стараюсь усердно тренироваться, не давать себе слабину.

– Но отдыхать тоже нужно.

– Бывают дни, когда я пытаюсь полностью отвлечься от хоккея. Но сделать это тяжеловато. Что-то придумываю. Тот же дриблинг: просто руками занимаешься, на фантазию. Можно считать, это как отдых для меня.

«В восемь лет понял, что хоккей – это мое. Поэтому пришлось уехать из Сатки»

– Ты говорил, что Лида – маленький город. Но Сатка, где ты родился, в раза три меньше.

– Я уже и подзабыл, каково это жить в таких маленьких населенных пунктах. Там даже ледового дворца нет, просто хоккейные коробки. В Сатке два года футболом занимался, а потом смотрю, зимой пацаны куда-то пропадать начали. Оказалось, в хоккей играют. Взял у друга коньки, попробовал, понравилось. Сказал родителям, что хочу заниматься хоккеем. Купили мне коньки, форму, и понеслось.

– Видел на фото тебя с отцом. Выглядит он очень спортивно.

– Папа многими видами спорта занимался: лыжами, боксом, боями без правил. По детству баскетболом, футболом. Ну, и в тренажерный зал ходит.

   
– Занимался, как любитель? Или выступал на профессиональном уровне?

– Вроде бы в соревнованиях по боксу участвовал, но сейчас тренируется просто для себя.

– Если не ошибаюсь, твои родители приезжали в Лиду. Понравилось им здесь?

– Да. Тоже сказали, что город очень чистый и люди добрые. Наверное, это всем приезжим сразу бросается в глаза. А еще брат младший приезжал, даже несколько дней тренировался здесь, в Лиде. Всем все понравилось.

– Брат, как и ты, хоккеист?

– Да. Приехал в гости, взял с собой баул, чтобы не пропускать тренировки. Он сейчас занимается в школе челябинского «Трактора».

– Расскажи пару слов о Сатке. Что это за город?

– Даже не знаю, что выделить. Наверное, местный пруд, куда в детстве ходил рыбачить. В принципе, там полгорода рыбачит. Правда, там ничего не клюет, но все равно люди пытаются что-то поймать. Один дед что-то словит, потом на следующий день пол-Сатки уже сидит у пруда.

– А как можно было в Сатке хоккеем заниматься?

– В самом городе только зимой. Обустроили две коробки, залили лед и вперед. Можно сказать, восемь месяцев готовились к хоккейному сезону, а только четыре занимались. Надевали шапку, шлем, на руки – перчатки. На ноги – шерстяные носки, коньки.

– И как в таких условиях можно достичь приличного уровня?

– В Сатке я, так сказать, встал на коньки. Где-то в восемь лет понял, что хоккей – это мое. Пришлось уезжать в Челябинск, в школу «Трактора».

– Ты в восемь лет уехал из родного города? А как же родители?

– Поехали вместе со мной. Это было взвешенное семейное решение. Да и Сатка находится недалеко от Челябинска – 180 километров где-то.

– Это как треть Беларуси проехать вдоль или поперек…

– Ну да, для нас такое расстояние кажется небольшим. Нужно было быстро принимать решение. Все-таки восемь лет – такой непонятный возраст. Играть или уже поздно? В общем, решили рискнуть.

– Многим пришлось пожертвовать родителям ради твоей карьеры?

– У папы свой бизнес, поэтому переезд на его род деятельности особо не повлиял, мама не работает. Сначала просто снимали жилье, а когда поняли, что все серьезно, продали квартиру в Сатке, приобрели в Челябинске.

«Бежишь кросс, все из себя вытаскиваешь, лишь бы не выгнали»

– Челябинск всегда слыл суровым городом.

– Да, везде говорят, если ты из Челябинска, то точно суровый парень. Даже не знаю, почему такие ассоциации.

– Как хоккей влиял на твое образование?

– Родители всегда мне говорили: «Как будешь учиться, так будешь и в хоккей играть». Поэтому я старался, до девятого класса вообще отлично учился. Хорошо сдал экзамены. Если что-то не получалось в хоккее, папа подсказывал, если что-то шло не так в школе, мама помогала.

Мне математика очень нравилась, ну и физкультура, конечно. У меня получалось справляться с различными примерами, задачами. Когда понимаешь, о чем идет речь, знаешь, что нужно писать, тогда и учиться интересно.

– В хоккее сразу все получалось?

– Нет. Тяжело очень было. Когда приехал в «Трактор», там мои ровесники уже в пас играли, а я еще, можно сказать, учился правильно кататься. Поздновато все-таки начал.

В школе было сразу три команды ребят 2002 года. Я начинал в третьей, нас запирали в маленькой коробке – «лягушатнике», – где мы катались, делали разные упражнения. Потихоньку развивался, в свободное время, также как и сейчас, дополнительно занимался с клюшкой, бросал. В итоге стал капитаном третьей команды, чуть позже попал уже во вторую, в четвертое звено.

Тренировка за тренировкой – и я уже капитан второй команды, начал привлекаться в первую. Но самый продуктивный был год, наверное, когда я играл во второй команде. Очень много медалей собрал, наград лучшему игроку матча. Скопилась целая коллекция, хранится дома.

   
– Сколько лет ты в итоге пробыл в «Тракторе»?

– Кажется, шесть. Потом решили сменить обстановку – уехали в Уфу, в систему клуба «Салават Юлаев». Там тренером еще был Николай Леонидович Цулыгин, нынешний тренер главной команды, в свое время поигравший в НХЛ. В системе клуба из Уфы люди готовили хоккеистов так, где до этого нигде в России не делали. На тот момент даже тренажерных залов не было при клубах, а здесь уже игроки качались вовсю. Да и главная команда тогда занимала первое место в таблице.

Но, к сожалению, там потренироваться мне практически не удалось. Только переехали в Уфу, у меня начался сильный кашель, тело покрывалось пупырышками. В итоге месяц пролежал в больнице, оказалось это аллергия на местный климат. Только выписывался из больницы, все начиналось заново. Папа говорит: «Собирайте вещи, поедем обратно в Челябинск».

– Но в итоге в «Трактор» ты не вернулся, а уехал в Магнитогорск. Почему?

– В последнее время в «Тракторе» получал мало игрового времени, именно поэтому хотелось что-то поменять. Когда приехал из Уфы, было желание вернуться в прежнюю школу, но меня там, как говорить, никто не ждал. Поиграл год в «Мечеле». Хотя, как поиграл: сидел больше в пятом звене. Потом ушел еще чуть ниже – в школу Макарова. Это все в Челябинске. Первый год провел с ровесниками, а после тренер позвал в команду годом старше. Много игрового времени получал, много опыта. А в конце сезона меня позвали на просмотр в «магнитку».

– То есть даже на таком уровне наблюдают за молодежью?

– Да, приятно было, что позвали. Клуб взял меня под полное обеспечение. База располагалась в санатории. Два охранника, два воспитателя – следили за нами. По инвентарю вообще никаких проблем, выбор огромный. Нам даже деньги в таком возрасте платили, небольшие, но все же. Хотя тратить их особо не на что было, только если в киношку сходить.

– А там, что не получилось в итоге?

– Когда я только приехал в Магнитогорск, нас тренировал Павел Геннадьевич Варфоломеев – очень хороший специалист, его сын сейчас играет за минское «Динамо». Через год тренера убрали, а с новым команда не нашла общий язык. Это сыграло большую роль.

После отбирали ребят для команды в МХЛ, но меня даже на просмотр не пригласили. Решил еще на годик остаться в ЮХЛ, однако он прошел не особо удачно: был в четвертом звене, играть почти не давали. Даже к тренеру подходил, говорю, мол, у меня последний шанс пробиться куда-то, если не устраиваю, давайте поеду в другое место. На том и решили: сказал искать другой клуб и со своей стороны обещали помочь в этом. Появилась возможность поиграть за юниорскую команду «Автомобилиста», завершил там сезон, а затем меня пригласили в МХЛ, в «Авто».

Но перед этим пришлось хорошенько постараться. Ежедневно отсеивали по семь-восемь человек. Много народу было. Но я выдержал, сказали: подписываем просмотровый контракт, летом приезжай на сборы. Во время просмотра тоже отсеялось много ребят. Бежишь кросс, все из себя вытаскиваешь, лишь бы не выгнали. Думаю, что за те сборы я прилично добавил: на каждой тренировке отрабатывал на 200-300 процентов. Затем сыграли на парочке турниров, вроде показал себя с хорошей стороны и в итоге получил полноценный контракт на два года.

«Понял, что предложений не будет. Просто собрал вещи и поехал в Беларусь»

– В прошлом сезоне ты провел один матч за «Автомобилист» на предсезонке КХЛ. Давали шанс пробиться в главную команду?

– Да, молодежь, которая показывала неплохой уровень, иногда тренировалась с главной командой. Я провел неплохой сезон в МХЛ, и уже во время очередных сборов подошли тренеры, сказали: «Егор, готовься, завтра едешь на турнир в Сочи, в основную команду». Помню, был небольшой мандраж, но буквально после первой смены хорошо вошел в игру.

– Много времени тебе дали?

– Минут 14-15 сыграл.

– Ты ведь «ассистом» отметился. Тренеры после матча конкретно тебе ничего не говорили?

– Нет, как-то прошло все бесследно. Наверное, только доктор меня запомнил. Просто в одном из эпизодов поймал шайбу на себя и, как оказалось позже, сломал лодыжку. Кое-как доиграл еще четыре смены.

– И не почувствовал?

– Нога очень сильно болела. Доктор сразу сказал: «Не снимай конек, а то потом не наденешь». Я понимал, что надо терпеть, ведь другого такого шанса может и не быть. На следующий день вернулся в Екатеринбург, пришел к своему доктору. Сделали снимок, оказалось – перелом.

– В прошлом сезоне ты стал вторым бомбардиром «Авто», но в системе клуба тобой не заинтересовались. Обидно?

– Нет, точно зла ни на кого не держу. Значит, так надо было. В МХЛ по возрасту уже не подходил, в НМХЛ мог еще год поиграть, но не хотелось делать шаг назад. Мне сказали, что на правах аренды отдают меня в «Тамбов», а на самом деле продали.

– Но за «Тамбов» ты так и не сыграл ни одного матча.

– Посмотрел состав команды, а там много звездных игроков. Думаю: отлично, поеду, наберусь опыта, потренируюсь с сильными хоккеистами и сам стану сильнее. Но по итогу мне сказали, что буду играть в НМХЛ, а в «вышке», возможно, дадут матчей пять-шесть провести. Естественно, такой вариант меня не устраивал.

– Был риск вообще остаться без клуба, без игровой практики.

– Возможно, но мне хотелось профессионального роста, попробовать свои силы на взрослом уровне. Вот и решил поехать в Беларусь.

– Просто куда-то наобум?

– Наверное, месяц тренировался один в Челябинске: на турники ходил, бегал. Еще катался с любителями. Со временем понял, что предложений не будет и начал искать клуб сам. Просто собрал вещи и поехал в Беларусь.

Решил начать с Орши. Почему оттуда? Этот город ближе всего. У команды были выходные, мне предложили сыграть за фарм-клуб – «Соболь». В «товарке» встречались с «Юниором», я два или три очка набрал, уже и не помню. Еще буллит забил. Тренер «Соболя» Сергей Викторович Левицкий очень доволен был, но в «Локомотиве» сказали, что уже подписали пять россиян, и мест для легионеров больше нет.

Тренер «Соболя» предложил остаться в Березе, набрать форму, потренироваться. Предоставили «общагу». Кстати, тогда случилась еще одна история, подтверждающая доброту белорусов. Было воскресенье, проснулся, смотрю, денег местных вообще нет, а «обменники» все закрыты. Захожу в кафешку, говорю: «Девчонки, накормите взаймы. Есть очень хочу». И они накормили. В России такое бы не прокатило. На следующий день обменял деньги, все вернул.

В общем, тренировался в Березе. Потом ко мне приехал отец и уже вместе с ним решили попытать счастья в Лиде. Ни с кем не созванивался, просто приехал, попросился на просмотр. К счастью, все сложилось.

«Хочу стать лучшим хоккеистом. Не успешным, не хорошим, а именно лучшим»

– Как думаешь, белорусский чемпионат – неплохой вариант для тебя?

– Конечно. Взрослый уровень, хорошие скорости, силовые приемы. Есть, куда расти, к чему стремиться. Думаю, текущий сезон толчковый для меня в плане перехода от молодежного хоккея к взрослому.

– И как дается этот переход?

– Пока все нормально. Думаю, иногда присутствует, так сказать, молодежное понимание игры. Но, надеюсь, с каждым матчем прогрессирую.

– Чего не хватает «Лиде», чтобы подняться выше в таблице?

– Это вопрос для тренеров.

– А по личным ощущениям?

– Возможно, игры в пас, лучшего взаимодействия. Честно, не знаю. Я выхожу на игру и отдаю все свои силы. Тренерам виднее, что да как.

– Еще поборемся за плей-ин?

– Конечно.

– У тебя есть хоккейная мечта или какая-то профессиональная цель?

– Я думаю, если сильно захотеть и прикладывать много сил в этом направлении, то добиться реально абсолютно всего. Я вот хочу стать лучшим хоккеистом. Не успешным, не хорошим, а именно лучшим. Каждый день просыпаюсь с этой мыслью, с ней же прихожу в Ледовый дворец, с ней же дополнительно занимаюсь. Если усердно работать, результат обязательно будет. А если случаются неудачи, то нужно делать выводы и все равно стараться становиться сильнее.

– Стать лучшим где? В «Лиде», в Беларуси, в России, в мире?

– В мире, во Вселенной.

– А кто твой кумир?